Большой Скачок

В современной России весомая часть населения ностальгирует по сталинским временам, когда тот якобы сделал из России сверхдержаву, ставя этот пример как успех плановой экономики. Однако это заблуждение. Я предлагаю вспомнить аналогичную ситуацию, когда крупное государство представляло из себя в большинстве своём аграрную страну, а именно Китай. Его попытка в создание сверхдержавы вошла в историю как большой скачок, о котором далее и пойдёт речь. Это один из наглядных примеров, доказывающий неэффективность плановой экономики. В ноябре 1957 года по случаю 40-й годовщины Ноябрьского Переворота, партийные лидеры коммунистических стран собрались в Москве. Хрущёву предложил цель не только догнать , но и превзойти США по объему промышленного производства в ближайшие 15 лет через мирное соревнование. Мао Цзэдун был настолько вдохновлён лозунгом, что Китай выдвинул свою собственную цель: догнать и перегнать Британию за следующие 15 лет. На основе опыта коллективизации в СССР Мао Цзэдун готовил преобразования социальной структуры. Основой будущего идеального общественного строя в Китае должна была стать «народная коммуна».
«Народная коммуна, — писал Мао, — является лучшей формой постепенного перехода от социализма к коммунизму и в своем развитии она будет исходной структурой будущего коммунистического общества».

Используя недостоверные завышенные данные о производстве зерна в стране, Мао Цзэдун заявил в августе 1958 года, на расширенном совещании в Бэйдайхэ, «что зерновая проблема в основном решена», и предложил бросить все силы на то, чтобы удвоить производство металла по сравнению с 1957 годом. Руководствуясь принятыми решениями, Госплан разработал новый вариант пятилетнего плана на 1958—1962 годы. Он предусматривал резкое ускорение темпов экономического развития. Предполагалось увеличить выпуск промышленной продукции в 6,5 раза, сельскохозяйственной в 2,5 раза, причём среднегодовой прирост в промышленности должен был составить 45 %, а в сельскохозяйственном производстве — 20 %.
Выплавку стали предполагалось увеличить в 10 раз, с первоначально намечавшихся примерно 10 млн тонн до 100 млн тонн. Массовая «коммунизация» стала проводиться с 1958 года. Основной принцип, на котором должны были основываться народные коммуны, состоял в тотальном обобществлении всей жизни их членов. Инструментом обмена вместо денег в этих группах служили «трудодни».
Выступая в Бэйдайхэ, Мао Цзэдун говорил: «Приусадебные участки ликвидируются. Куры, утки, деревья возле домов пока остаются в собственности крестьян. В дальнейшем и это будет обобществлено… Надо продумать вопрос об отказе от системы денежного жалования и восстановлении системы бесплатного снабжения».

Коммунизация деревни принесла крестьянам массу новых тягот. Вместо отдыха от полевых работ им приходилось заниматься варкой «стали» в деревенских печах, бороться с «четырьмя вредителями» — крысами, мухами, комарами и воробьями и уделять время «политпросвещению». В результате на обработку полей часто просто не оставалось времени и они пребывали в запустении. Создавая видимость больших успехов, местные власти скрывали истинное положение дел, прибегая к подтасовке отчётов и показухе во время инспекционных поездок начальства.
Главной проблемой подъёма экономики и индустриализации считалось производство стали. Повсюду стали строиться мастерские по производству стали из руды, при этом отсутствовала надлежащая инфраструктура и фундаментальные знания о стали и мартеновских печах. В соответствии с директивами партии, повсюду стали строиться малые печи из глины, которые топили дровами. Рабочих набирали из близлежащих деревень. К осени 1958 года по всему Китаю действовало более 700 тыс. кустарных доменных печей, на работу по производству металла было мобилизованно до 100 млн человек.
Ещё в 1959 году, после изучения проблемы и первых опытов, стало ясно, что хорошего качества сталь можно производить только в крупных печах на больших фабриках, используя каменный уголь в качестве топлива, однако проект продолжался, население организовывало на местах добычу угля и пыталось модернизировать печи. Результатом был низкокачественный чугун, требующий для превращения в сталь дополнительной обработки и непригодный для широкомасштабного использования сам по себе. Он мог использоваться преимущественно для изготовления плугов и мотыг и расходовался в пределах коммуны. Экономические потери в результате «битвы за сталь» достигли 2 млрд юаней.
В 1958 году производство «стали» возросло на 45 %, а в 1959 году — ещё на 30 %. Однако в 1961 году неэффективность малой металлургии стала очевидна, производство стали резко упало, и вернулось к уровню 1958 года только в 1964 году. Огромный расход угля вызвал перебои в снабжении электроэнергией — осенью 1961 в ряде провинций Северо-Востока полностью или частично прекратили работу большинство предприятий лёгкой промышленности.

Помимо этого была организована крупномасштабная кампания по истреблению воробьев. Замысел кампании был в уничтожении «четырёх вредителей» — крыс, комаров, мух и воробьёв. Кампания против воробьёв приняла наиболее массовый характер. Пропаганда объясняла, что воробьи массово пожирают зёрна урожая, принося национальному хозяйству колоссальный убыток — по подсчётам китайского научно-исследовательского института зоологии, от воробьёв за год терялся такой объём зерна, которого бы хватило, чтобы прокормить 35 миллионов человек. План был разработан в 1958 году. Призвал к этому Мао Цзэдун 18 марта 1958 на VIII съезде Коммунистической партии Китая. Воробей не может пробыть в воздухе больше определённого промежутка времени, около 15 минут. Все крестьяне, а также привлечённые к кампании школьники и горожане должны были кричать, бить в тазы, барабаны и проч., размахивать шестами и тряпками, стоя на крышах домов — чтобы напугать воробьёв и не дать им укрытия.
Утомлённые птицы падали на землю замертво, чего и добивались полные энтузиазма участники действия. Напоказ выставлялись фотографии с горами мёртвых воробьёв высотой в несколько метров. В ходе развёрнутой в марте 1958 кампании, только за три дня в Бэйцзине и Шанхае было уничтожено 900 тыс. птиц, а к ноябрю того же года в Китае, по неполной статистике, было истреблено 1,96 млрд воробьёв. В Бэйцзине и приморских провинциях, где воробьёв уничтожали особенно усердно, попутно истребляли вообще всех мелких птиц.
К 1959 урожай действительно стал заметно лучше и компартия успела отрапортовать о значимых достижениях. При этом расплодились гусеницы и саранча, поедающие побеги, так как в экосистеме исчез важный естественный регулятор, заместить который было некем - прочие мелкие виды птиц такие же всеядные, но менее приспособленные.
В 1960, благодаря прежде накопленной популяции вредителей, урожаи резко уменьшились и в стране наступил голод, в результате которого погибло от 10 до 30 миллионов человек. Так опытным путём было доказано, что агротехническая польза воробьёв существенно выше наносимого вреда. Результатом кампании стали закупка и завоз в страну живых воробьёв из России и Канады.

Большой скачок также привёл к наибольшему разрушению недвижимости в истории человечества, опережая любую из бомбардировок Второй Мировой. Приблизительно от 30 до 40 процентов всех домов были превращены в руины. Политика Большого скачка, отказ правительства быстро и эффективно реагировать на условия голода, а также настойчивое желание Мао о сохранении квот на экспорт высокого зерна в условиях чётких доказательств плохой растениеводческой продукции были ответственны за голод. Существуют разногласия по поводу того, сколько, если вообще, погодные условия способствовали голода. Кроме того, есть немало свидетельств, что голод был преднамеренным или из-за умышленной халатности.

Янг Чжишен , член компартии и репортёр официального китайского информационного агентства Синьхуа ставит вину на маоистскую политику и систему тоталитаризма, в частности, на отвлекающее сельскохозяйственных рабочих производство стали вместо выращивания сельскохозяйственных культур и экспорт зерна. В ходе своего исследования, Янг обнаружил, что было проведено около 22 миллионов тонн зерна в государственные закрома в разгар голода. Сообщения о голоде дошли до власти и та, в свою очередь, распорядилась , что статистические данные будут уничтожены в тех регионах, где убыль населения стала очевидной.

Янг отмечает , что местные партийные чиновники были безразличны к большому количеству людей, умирающих вокруг них, так как их главной задачей была доставка зерна, Мао хотел использовать его, чтобы погасить долги перед СССР на общую сумму 1,973 млрд юаней. Но самое главное, что из его исследования в записях и беседах с экспертами в метеорологическом бюро, Янг приходит к выводу о том , что погода во время Большого скачка ничем необычным не выделялась по сравнению с другими периодами и не является причиной голода.

Большой скачок оказался самым смертоносным голод в истории. В январе 1961 года состоялся IX пленум ЦК КПК, который решил приостановить политику Большого Скачка в сельском хозяйстве и принял чрезвычайные меры по закупке зерна в Канаде и Австралии. Реальная зарплата снизилась в городах на 10 %. В целом политика «большого скачка» обошлась Китаю почти в 70 млрд долларов, что составляло около 1/3 валового национального продукта страны. Согласно данным американского издания The Epoch Times, примерно 45 миллионов китайцев погибли от голода между 1958 и 1962 годами.